4. МЕРТВОВОД

Стр. на стад. редактирования

Деревня разделялась на две части небольшой речушкой со странным названием "Мертвовод". Здесь на этом фото она выглядит осиротевшей и безлюдной. Но так было не всегда.

Снимок сделан, когда уже кроме реки не осталось ни одной живой души. На наш взгляд, она очень даже была живой. Там водились в изобилии раки, в камышах можно было накрыть крупного карася. Весенний её разлив как правило затапливал нижнюю часть нашего сада, обеспечивая тем самым высококачественное органическое удобрение для огородины, выраставшей там до непомерного размера. Речка была неглубокой и служила отрадой для сельськой малышни, которая жарким летом проводила там своё время.

Однако и там для нас были глубины больше чем полтора метра в которых я чуть было не утонул. Выручил двоюродный брат Андрей Долгов, который был постарше и вовремя заметил беду. Река протекала мимо живописных скал, которые если верить науке, больше 60 миллионов лет не погружались в воду.

Это дало ей возможность на своём пути оставить "глубокие следы" своей истории в виде ущелий и даже каньоны. Места были очень живописными, поэтому не удивительно, что они приглянулись моим далёким предкам.

Да и меня она не оставляет в своих снах, представляется целой и невредимой, обустроеной по неведомым планам небесной гармонии.

На её берегах устраивали поливные огроды на которых выращивали капусту, помидоры, перец и баклажаны.  На заднем плане (справа) видна и наша усадьба.

Вдоль реки, недалеко от Крюковых скал, расположился немецкий хутор. Он виден вдали. Но это уже послевоенные остатки. Много домов заброшены, так как в селе после войны не осталось ни одного человека с немецкой национальностью.  Ну а на переднем плане, результаты хрущёвской оттепели: мой дядя с бидоном мёда. Как не старалась власть придавить единоличника, он всё равно прирастал хозяйством. Но желание работать в последствии всё-таки удалось отбить многим.